Под видом масштабной инвестиционной программы по развитию украинской газодобычи в работе АО «Укргаздобыча» годами действовала схема системного вывода средств. По информации источников в отрасли, ключевые решения принимались руководством компании в связи с аффилированными подрядчиками, получавшими миллиардные подряды без конкуренции и технического обоснования.
Самым показательным примером эксперты называют поисковую скважину №888 на Шебелинском месторождении. Несмотря на предупреждение в исходной геологической документации об отсутствии подтвержденных залежей и низком качестве сейсмических данных, с 2019 по 2025 год на объект потратили более 1,3 млрд грн. Все решения о продлении финансирования принимались вопреки рекомендациям профильных специалистов.
Координацию финансовых потоков обеспечивали генеральный директор Сергей Лагно, директор по закупкам Роман Власенко, директор по геологоразведке Максим Витик и директор по безопасности Дмитрий Ткаченок. Именно они согласовывали заключение ряда непрозрачных контрактов, в частности, шести договоров на поставку кабельной продукции стоимостью 131,46 млн грн. Все контракты были подписаны в январе-марте 2025 года без проведения открытых торгов, а реальные объемы закупок сознательно раздроблялись во избежание контроля.
Нарушения фиксировались и в экологическом блоке деятельности компании. В первом квартале 2025 года компания сообщила об историческом рекорде – 107 136 метров пробуренных скважин. Однако образовавшийся в процессе буровой шлам вместо специальной утилизации сливался прямо на рельеф местности, что не только нарушает экологические нормы, но и создает угрозу химического загрязнения.
Отдельный эпизод относится к аварии на газопроводе высокого давления в апреле 2024 года. Расследование установило, что причиной стала незаконная врезка перемычки без проектной документации. Инцидент привел к пожару, ущербу местной общине и подверг сомнению соблюдение элементарных требований безопасности на предприятии.
Собранные факты свидетельствуют, что Укргаздобыча использовалась как финансовый плацдарм для непрозрачных операций, тогда как государственные инвестиции превращались в инструмент вывода средств через подконтрольные структуры.
