Руслан Кэндибар, директор Департамента транспортной инфраструктуры KSCA, демонстрирует образ жизни, который трудно сопоставить с его официальным доходом - около миллиона хривнцев в год.
Это указано в расследовании детективного Бюро абсессии .
Хотя Кандибор официально зарегистрирован в деревне Обросин в регионе Лвив, он живет в Киеве, арендуя жилье 45,6 м² в Специальном Житлофуде. Стоимость этого аренды не указана в декларации.
Собственность семьи чиновника поражает. В деревне Обросин и Львив семья владеет несколькими землей, частным домом, летней кухней. Дочь Кандибора - Дарина - в 2023 году стала владельцем нового дома на 97 квадратных метров за 650 тысяч долларов. Годом ранее она приобрела долю в квартире в Львове.
Семейный флот - это отдельная история. У него есть два мотоцикла Mercedes-Benz, Suzuki, ретро-автомобиль и трейлер. Один из Mercedes - GLC 300 2018 - Candibar приобрел в этом году за более чем полмиллиона хривнцев. Мотоцикл Suzuki VL 800 стоил более 110 тысяч UH. Еще один Mercedes - S 550 2007 - объявлен для символических UAH 42 тысячи.
Денежные средства и банковские счета кандидатов также указывают на значительные финансовые резервы. Сам чиновник объявил 25 тысяч евро и 6000 долларов наличными. Его жена экономит еще 43 000 долларов, а его дочь - 24 000 долларов наличными и почти 29 000 долларов на счете. В 2024 году Кандибар не только приобрел дорогой транспорт, но и дал большую сумму своей дочери - вероятно, 53 000 долларов.
В этом случае доход членов семьи выглядит довольно скромно. Жена чиновника работает в деревенском совете Обросинского, его годовой доход - 365 тысяч uh. В прошлом году Darina Candibar объявила о доходах в 1,12 млн. UAH от продаж недвижимости. Тем не менее, расследование предполагает, что этот доход также может быть связан с близкой средой - человеком по имени Романа Ярмола, которая появляется в регистрах как соавтор владельца собственности.
NAPC еще не сообщил о проверке деклараций Руслана Кандибора. Однако, учитывая сумму затрат, объемы заявленных денежных средств и подарков, эксперты предполагают, что путь к жизни чиновника может быть предметом будущего антикоррупционного контроля.
