Скандал вокруг Одесского припортового завода получил новое продолжение. Компания Agro Gas Trading (AGT), которую детективы НАБУ и прокуроры САП называют ключевым частным партнером ОПЗ в период 2019-2021 годов и фигурантом вероятной убыточной для государства схемы толинга газа, официально подала заявку на участие в приватизационном аукционе предприятия. Аукцион назначен Фондом госимущества на 25 ноября 2025 года, стартовая цена - 4,48 млрд грн. AGT подтвердила, что предоставила полный пакет документов и уплатила взнос для участия.
Завод выставляют на продажу практически полностью: планируется отчуждение более 99% акций ОПЗ через Prozorro.Sale. В лот входят производственные, инфраструктурные и социальные объекты, в том числе очистные сооружения, оздоровительные и вспомогательные комплексы, а также крупные земельные участки. По состоянию на лето 2025 года на заводе работало около 1400 человек, но финансовое состояние предприятия оставалось критическим: в январе-июне 2025 года ОПЗ задекларировал 322,6 млн грн дохода и одновременно 280,8 млн грн убытка; за 2024 год совокупный убыток превысил 1,8 млрд грн, долги и просроченные обязательства достигали миллиардных сумм, включая задолженность по зарплате и налогам.
Именно на фоне этой убыточности ОПЗ и возник интерес к тому, кто сейчас пытается его купить. По версии следствия НАБУ, в 2019–2021 годах «завод работал под AGT»: частная компания поставляла газ, а получала право сбыта готовой продукции (аммиака и карбамида), оставляя ОПЗ только фиксированную «плату за переработку». Сумма этой платы, по данным детективов, не покрывала даже базовые расходы завода, тогда как основная прибыль сконцентрировалась на стороннем поставщике. В расчетах консалтинговой группы А-95 за 2020 год, обнародованных в медиа и воспроизведенных в материалах следствия, AGT могла заработать около 44 млн долларов, тогда как сам государственный ОПЗ показал 1,2 млрд грн чистого убытка при выручке 2,3 млрд грн.
Следствие НАБУ и САП квалифицирует эту модель как коррупционное соглашение по признакам организованной группы. В материалах детективов упоминаются экспредседатель Фонда госимущества Дмитрий Сенниченко (его следствие называет организатором схемы), бизнесмен Андрей Гмырин, бывший директор ОПЗ Николай Парсентьев, а также совладельцы Agro Gas Trading Александр Горбуненко и Владимир Колот. По данным антикоррупционных органов, только Сенниченко мог получить более 1,3 млн. долларов неправомерной выгоды. В апреле 2023 года НАБУ объявило Сенниченко в розыск по делу о возможном выводе средств с завода.
AGT публично отвергает обвинения, утверждая, что никаких откатов или сговора не было, а все контракты с ОПЗ заключались на рыночных условиях. Компания отмечает, что работала прозрачно, поставляла газ заводу тогда, когда рынок был нестабильным, а цены резко колебались, и именно этим якобы обеспечила ОПЗ возможность не останавливаться. В официальной отчетности AGT за 2020 год зафиксирована прибыль на уровне около 164,5 млн грн при выручке более 5,4 млрд грн — показатели, существенно ниже неофициальных оценок «десятков миллионов долларов» маржи, обнародованные критиками.
Новый поворот в ситуации заключается в том, что теперь именно эта компания хочет получить контроль над всем активом, по подозрениям антикоррупционных органов, ранее фактически работавшего в ее интересах. Это вызывает очевидные вопросы: если AGT получит ОПЗ в частную собственность, не будет ли легализована та же модель, которая, по версии следствия, стоила государству более 2 млрд грн убытков? Критики называют это «вознаграждением за схему», особенно учитывая, что завод остается убыточным, а долги огромными, поэтому покупка его сегодня означает получить контроль над стратегическим химическим узлом за относительно низкую стартовую цену, но с потенциалом восстановления после войны.
Другая линия напряжения – роль Kernel Group, агрохолдинга Андрея Веревского. Kernel официально считается еще одним претендентом на участие в аукционе: компания имеет финансовый ресурс и логистические активы в Одесской области, а сам Веревский в последние годы активно консолидирует переработку, экспорт и портовую логистику. Kernel задекларировал более 4 млрд долларов выручки за завершившийся 30 июня 2025 года финансовый год, сократил долги почти вдвое — до около 143 млн долларов — и заявил о готовности инвестировать в инфраструктуру для более глубокой переработки и экспорта.
На рынке уже несколько недель циркулирует версия, что именно Kernel является реальным покупателем ОПЗ. В ряде публичных заявлений и сообщений активистов утверждается, что компания Веревского еще раньше внесла гарантийный взнос в размере около 50 млн грн для участия в приватизации. Это представляется как знак, что результат аукциона якобы фактически решен заранее и вся процедура 25 ноября будет только формальностью.
В то же время, важно зафиксировать: и Kernel, и Фонд госимущества публично не подтверждали, что победитель уже определен. По официальным правилам Prozorro.Sale, заявки на участие принимаются до вечера 24 ноября 2025 года, гарантийный взнос составляет более 224 млн. грн., а стартовая цена пакета акций — 4,48 млрд. грн. с шагом повышения примерно 44,9 млн. грн. Формально на торги может выйти любой инвестор, успеющий выполнить требования закона о приватизации и внеся обеспечение.
На практике ситуация выглядит политически отравленной. С одной стороны стоит AGT — уже давно отождествляющаяся со схемами, которые НАБУ считает убыточными для государства, и чьи совладельцы фигурируют в уголовных производствах рядом с бывшим руководством Фонда госимущества. С другой стороны, Kernel Андрея Веревского, один из сильнейших частных игроков в агроэкспорте, которого оппоненты публично обвиняют в попытке «тихо унести» стратегический химический актив под собственную логистическую империю.
Ставка для государства здесь выше просто очередной продажи крупного завода. Одесский припортовый – это узел, через который традиционно шли аммиак и карбамид, а также точка потенциального перезапуска химического экспорта после войны. Его приватизация – тест на прозрачность большой приватизации в военное время. Если торги действительно превратятся в «формальность», как предполагают критики, то история ОПЗ станет не историей оздоровления завода, а историей того, как один из самых резонансных антикоррупционных кейсов получил элегантное бизнес-решение.
