Американская газета New York Times публикует развернутый репортаж своих корреспондентов о том, что сейчас происходит на линии фронта в Запорожской области, где украинские войска раньше проводили контрнаступление, а теперь вынуждены обороняться.
По наблюдениям авторов публикации , Вооруженные силы перешли к обороне практически на всей длине фронта. Только на одном участке на левом берегу Днепра в Херсонской области украинские военные удерживают небольшой плацдарм и пытаются наступать.
Село Роботино на юго-востоке Запорожской области – это самая отдаленная точка, куда украинским войскам удалось продвинуться во время контрнаступления. Прорыва не произошло.
Теперь окопы вокруг Роботиного ежедневно атакуют российские подразделения. Украинские войска пытаются немедленно контратаковать, если теряют позиции, говорят командиры.
Один из собеседников издания, украинский военный с позывным "Планшет", описал ситуацию как "игру в пинг-понг".
"Есть отрезок земли в 100-200 метров, который постоянно переходит из рук в руки", - сказал он.
Собеседники журналистов NYT пишут, что моральный дух военнослужащих ВСУ остается высоким, но они устали и их ряды значительно поредели из-за постоянных потерь.
По наблюдению военных, с которыми говорили репортеры, российские атаки в последние недели так усилились, что любые действия вблизи линии фронта стали опасны как никогда.
Особенно разрушительными остаются российские воздушные удары, во время которых применяют управляемые авиабомбы, несущие 500 кг взрывчатки.
"Они их сбрасывают парами, восемь штук в течение часа", - сказал NYT 27-летний украинский военный с позывным "Кот". Он говорит, что звук при этом такой, словно "на тебя падает истребитель", словно "врата ада открываются".
Как пишет газета, последствия ударов управляемых авиабомб хорошо видны в городках и селах вблизи линии фронта.
Расположенный рядом с линией фронта украинский город Орехов недавно служил командным центром контрнаступления ВСУ, но теперь практически опустел. Улицы покрыты воронками от мощных взрывов, здания разрушены.
Как и другие западные журналисты, репортеры NYT рассказывают о широком применении Россией дронов, которые сделали невозможным передвижение военных на открытой местности в течение дня.
"Ехать машиной крайне опасно", - сказал журналистам украинский нацгвардеец с позывным "Варвар". Бойцы его подразделения рассказали, что с сентября покинули свою бронетехнику и шли пешком почти десять километров к позициям.
Такие походы происходят во тьме сквозь дождь и грязи, рассказывают военные. Тяжелая доставка боеприпасов и продовольствия и эвакуация раненых – одна из причин, почему Украина не смогла совершить свое контрнаступление.
Украинские военные тоже используют дроны, но часто потому, что снарядов для артиллерии все больше не хватает. А дроны – дешевое и быстрое оружие для атак на российскую технику и пехоту поблизости.
При этом российские военные используют дроны не только для ударов по ВСУ, но и для диверсий, продолжают авторы.
По словам "Планшета", россияне иногда воспроизводят из дронов звуки стрельбы, чтобы украинские военные подумали, что на них наступают, и обнаружили свои позиции.
Некоторые солдаты ВСУ также говорят, что Россия использует дроны для сброса гранат со слезоточивым газом.
"Он вызывает сильные боли в глазах и жжение, как кусок угля в горле, вы не можете дышать", - рассказал один боец.
Часть украинских военных во время одной из атак имела противогазы, но другие выбежали из окопов, чтобы спастись от газа, и погибли в результате ударов других находившихся над окопами российских дронов, рассказывает один из очевидцев.
Потери во всех подразделениях вдоль фронта велики, говорят собеседники NYT.
По словам солдат, за последние месяцы почти все были ранены или едва спаслись.
“Нам не хватает людей, – сказал один из командиров с позывным “Бандерас”. – У нас есть оружие, но недостаточно людей”.
Но несмотря на все трудности, украинские военные сохраняют оптимизм и продолжают охотиться на российскую технику и военных собственными дронами и другими средствами.
