В течение последнего месяца власти Украины на разных уровнях взялись прямо и завуалированно сигнализировать – выехавшие за границу украинцам нужно возвращаться. Мол, экономика сама себя не построит, а бюджет сам по себе не наполнится. Но все ли учли власть имущие, осилит ли страна обеспечить работой, образованием и жильем миллионы людей. Особенно тех, кто во время войны потерял все.
Впервые противопоставление " быть беженцем или гражданином" принял в своем новогоднем обращении президент Владимир Зеленский. Фактически он призвал уехавших возвращаться и жить по правилу "или ты работаешь, или ты воюешь".
Впоследствии Банковая пошла еще дальше. Советник главы офиса президента Сергей Лещенко призвал страны, приютившие украинцев, "прекратить поддержку беженцев, чтобы они могли вернуться домой".
Сам Зеленский предложил правительствам этих государств перенаправить выплаты для беженцев напрямую в бюджет Украины. Правда, его жена Елена Зеленская была не столь категорична и признала, что "неправильно силовать людей возвращаться".
Выпады властей в адрес беженцев спровоцировали неоднозначную реакцию в обществе.
С начала полномасштабного вторжения России за границу выехали более 6 млн. украинцев. В основном женщины с детьми. Для многих Украина не выглядит безопасным для жизни местом, некоторым просто некуда возвращаться, других волнует, сможет ли государство обеспечить их детям полноценное образование.
С одной стороны, люди для экономики – это большее потребление, больше налогов и дополнительные руки на рынке труда. С другой – расходы на соцвыплаты, нагрузку на образование, медицину и инфраструктуру.
Выдержит ли Украина внезапное возвращение миллионов украинцев, если они действительно прислушиваются к призывам власти?
Деньги, кадры, ВВП
Эксперты признают – рациональное зерно в призывах украинской власти есть.
Доходы от одного мигранта в первый год его пребывания в США составляют более 100 тыс. долларов, а долгосрочный экономический эффект достигает 1,7-2 млн долларов, объясняет Анатолий Амелин из "Украинского института будущего".
"Человек, который приезжает, потребляет, работает, арендует жилье или даже берет кредит и покупает его, является базой для развития экономики", - говорит эксперт.
Даже неработающие сами дети стимулируют экономику страны, где живут.
Согласно довоенному исследованию Украинского института будущего, чтобы вырастить ребенка от рождения до 18-летия средняя украинская семья тратила на налоги, товары и услуги от 80 до 100 тыс. долларов.
За каждый год, что ребенок проживает, например, в Польше, на него тратят около 5 тыс. долларов на дополнительное потребление, объяснял Амелин. Это в два раза больше соцпомощи, которую за год платит на каждого украинского ребенка польское правительство.
Даже если украинец уехал, но продолжает платить налоги в Украине, работая удаленно, доходы и налоги от его потребления за границей полностью оккупируют услуги, которые он получает в приютившей его стране.
Это и образование для детей, и медицина , и пользование дорогами, уточняет исполнительный директор Центра экономической стратегии Глеб Вышлинский.
"С точки зрения целей и экономического смысла все правильно", – говорит эксперт о призывах властей возвращаться.
Чтобы Украина состоялась как государство, а бюджет пополнялся, нужны трудоспособные люди, соглашается Ольга Пищулина, эксперт Центра Разумкова по гендерным и социальным вопросам.
Кадровый голод на рынке труда уже ощутим, подтверждает один из самых больших украинских сервисов по поиску работы Work.ua.
Если в начале вторжения рынок обвалился – количество вакансий уменьшилось в 10 раз, а количество соискателей выросло в 7,5 раза, то два года спустя на смену дефициту рабочих мест пришел дефицит кадров, говорит ВВС Украина Евгения Кузенкова, аналитика и редактор Work.ua.
Правда, распределение этого спроса неравномерно. Меньше вакансий, естественно, в наиболее близких к фронту регионах – Харьковской, Запорожской, Николаевской и Херсонской областях. Больше всего – в центральных и западных. Ведь бизнес, как и люди, мигрировал в более безопасные регионы.
"В Закарпатской области рынок труда восстановился на 167% - работодателей стало значительно больше, чем до полномасштабного вторжения, и кандидатов на всех просто не хватает", - объясняет Кузенкова.
Наибольший спрос на специалистов. Особенно дефицитны – врачи и фармацевты, а также рабочие специальности (горняк, жестянщик, порезчик, пилорамщик, тонировщик, кровельщик).
Возвращайтесь, но не все ли?
В то же время специалисты признают, что, призывая людей возвращаться, власть, вероятно, не подразумевает тех, кто в Украине жил на соцвыплаты, имел инвалидность или членов семей с инвалидностью и не имел других доходов. По возвращении они стали бы скорее обузой для бюджета.
"Сейчас это бремя взяли на себя другие страны, в основном страны Западной Европы, они оказали огромную поддержку", - говорит Ольга Пищулина.
Даже ажиотаж на рынке труда касается далеко не всех категорий, отмечает Евгения Кузенкова из Work.ua.
В Украине сейчас не просто дефицит кадров, а дефицит квалифицированных кадров. Работодатели получают десятки отзывов на вакансии, не требующие специального образования, им же трудно подыскать работников на должности, требующие определенного образования или навыков”, – объясняет она.
Единственное исключение – ИТ. Здесь рынок перенасыщен предложением. Количество отзывов на одну вакансию примерно в 20–30 раз превышает средний показатель рынка труда.
Что касается тех категорий, которым без государственной помощи не обойтись, то украинская экономика едва справляется с соцвыплатами, которые есть.
Даже больше. С 1 марта правительство анонсировало сокращение выплат для внутренне перемещенных лиц (ВПЛ).
Сейчас в стране почти 5 млн ВПЛ, половина из них получает ежемесячные выплаты. Речь идет о более чем скромных суммах – от 2 до 3 тыс. гривен ежемесячно. В Германии или Италии беженцы получают около 300-500 евро в месяц на каждого члена семьи. Кроме того, в западных странах часто беженцев снабжают бесплатным жильем.
Но даже такие суммы для Украины – обременительны. По данным Министерства финансов, в 2023 году на выплаты ВПЛ из бюджета ушло более 73 млрд грн – это вдвое больше, чем расходы на все коммунальные субсидии в стране. С марта претендовать на эту символическую поддержку сможет только узкий круг.
Вицепремьер по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Ирина Верещук заявила, что это "требование наших партнеров".
"Уязвимые должны продолжить получать выплаты, а те, кто уже, например, адаптировались или получили жилье, или имеют высокооплачиваемую работу… подходы должны быть более справедливы", - пояснила Верещук.
Планку высокооплачиваемой работы правительство установило на уровне 9444 грн. ежемесячного дохода на человека. Выехавший из оккупированного Мариуполя Евгений Сосновский потерял все, включая жилье, этим решением власти возмущен.
"Тех 9444 грн тебе должно хватить и на аренду жилья за 12 тыс. грн, на оплату коммунальных 3 тыс. грн, на "поесть", на "проехать", на "одеться", и на многие другие прихоти", - пишет он .
"Если власть хочет вернуть людей из-за границы в Украину, нужно властям сначала повернуться лицом тех людей, которые поверили в Украину и не покинули ее".
Программы восстановления поврежденного и разрушенного жилья в Украине также работают точечно и не в совершенстве, многое зависит от инициатив местных властей и иностранных доноров.
Сосновский жалуется, что те, чье жилье разрушено на оккупированной территории, как у него, вообще не имеют сейчас механизма, чтобы получить хоть какую-нибудь компенсацию.
И вряд ли экономическая ситуация в дальнейшем будет способствовать тому, что страна сможет нарастить финансовую поддержку наиболее пострадавших.
Сейчас практически все, что зарабатывает сама Украина тратит на армию. Возможность покрывать оставшиеся расходы – на госсектор, медицину, образование, пенсии – государство имеет благодаря средствам, поступающим от союзников.
В прошлом году, чтобы закрыть дыру в бюджете, Киев получил от международных партнеров почти 37,5 млрд долларов, в этом году надеялся получить 42 млрд. Но уже сейчас ясно, что суммы будут скромнее, чем рассчитывал Киев.
В этом году Евросоюз выделил часть пакета с большой задержкой, а США до сих пор не могут согласовать свою судьбу помощи.
А садиков хватит?
Важный фактор возвращения – безопасность и образование для детей.
Ольга из Киевщины, которая во время войны вывезла троих своих детей за границу, говорит, что до недавнего времени не могла даже рассматривать вариант возвращения – ни садик, ни школа в ее городке не работали оффлайн из-за отсутствия укрытия.
Если бы она вернулась, работать на полный рабочий день с детьми на голове было бы нереально, признает она.
“Теперь в школе заложили окна песком, сад ходит в соседнее укрытие, – говорит женщина. – Это все равно символично, но почему было не сделать этого раньше? Школа фактически полтора года не работала.
За последний год государство приложило немалые усилия, чтобы улучшить ситуацию с укрытиями, свидетельствуют данные, предоставленные ВВС Украина в Минобразования.
Более 83% садиков в Украине имеют укрытие либо собственно, либо не дальше 100 метров. В школах ситуация еще лучше – укрытие имеет более 88% школ.
Худшая ситуация в прифронтовых областях – Запорожской, Донецкой, Луганской, Харьковской и Херсонской. Даже там, где укрытие есть, очное образование недоступно из-за регулярных обстрелов.
Городам типа Харькова приходится браться даже за проекты подземных школ и садиков, чтобы у детей была возможность учиться очно.
“Хранилища – это проблема, – признает соучредительница организации “СмартОбразование” Иванна Коберник. – Не всюду, где есть укрытие, у них достаточно мест. Поэтому школы работают во вторую смену или в смешанном формате. Несколько дней в школе, а несколько дней дистанционно.
Другой важный вопрос – хватит ли мест в украинской системе образования детям, уехавшим за границу, если их родители действительно решат вернуться.
Эксперты утверждают, что хватит и школ, и садиков, и учителей.
Система образования выдержит. Мы боялись, что она не выдержит в феврале, а теперь мы адаптируемся», – говорит ВВС Украина Сергей Бабак, депутат от фракции «Слуга народа» и глава парламентского комитета по образованию, науке и инновациям.
По его подсчетам, в украинских школах сейчас учатся 3,7 млн. детей. Из них 2 млн очно, около 900 тыс. – дистанционно и около 900 тыс. – в смешанном формате.
За границей, по его данным, около 390 тыс. детей (по данным институтов ЕС, речь идет о 500 тыс. украинских учащихся в школах Евросоюза в 2022 году). Причем 245 тысяч из них продолжают учиться дистанционно в украинских школах.
“Если они вернутся в Украину, это для них ничего не изменит. Если их школы работали в опасных регионах или в школе нет укрытия, они продолжат учиться дистанционно”, – объясняет Бабак.
Он признает, что из-за внутренней миграции система разбалансировалась – из опасных регионов детей перевезли в более безопасные. Так что есть регионы, где школы практически пустые. Но проблемы переполненных школ даже в глубоком тылу сейчас нет, утверждают эксперты.
По данным Минобразования, в Киеве до сих пор количество учащихся почти на 10 тыс. детей меньше, чем в довоенный 2020-2021 учебный год (в общей сложности 286 тыс. учащихся). В тыловом Львове детей стало больше на 3 тыс. (в общей сложности 89 тыс. детей), в Ужгороде и Черновцах количество детей не изменилось (17 и 28 тыс. учащихся соответственно).
"В Киеве в некоторых районах серьезная незаполненность детских садов, меньше детей в Печерском районе - и в школах, и в садах", - говорит Бабак.
“Свободные места в школах есть, – подтверждает Иванна Коберник. – В гимназиях и лицеях, куда раньше было не попасть, можно найти место в классе”.
Дополнительно система балансируется открытием исключительно дистанционных классов во всех областях, чтобы высвободить физические места для детей там, где есть возможность учиться очно, говорит Бабак.
В тыловых регионах на руку системе сыграл также демографический кризис, угрожавший и до войны, добавляют эксперты.
“Был прогнозируемый спад детей в школах из-за низкой рождаемости, то есть даже без полномасштабного вторжения у нас бы все равно количество детей в школах уменьшалось. Поэтому физически места в школах будут, если родители решат возвращаться», – говорит Коберник.
И отмечает – важным фактором будет качество образования, которое будут предлагать украинские школы. В условиях, когда все ресурсы уходят на безопасность, качество рискует отойти на второй план.
“Многие женщины остаются за границей из-за образования. По возможности побыть в другой системе, выучить иностранный язык. Поэтому немаловажный фактор – каким содержанием будет наполнено это физическое наличие мест”, – добавляет эксперт.
К людям, как к рабам?
Главный вывод, который делают эксперты. Возвращение трудоспособных людей и их детей имеет важное значение для экономики.
Но то, как украинские власти формулируют свой призыв возвращаться, не выдерживают критики.
“С этим нужно быть осторожными, – подчеркивает Ольга Пищулина. – В Украине уже появляются определенные линии раскола – те, кто уехал, и оставшиеся те, кто воевал, и те, кто не воевал. Нам нужно избежать этого раскола.
Анатолий Амелин критикует власть за то, что в своих призывах она относится к людям как к ресурсу, а не как к "бенефициарам страны".
«Мы к людям относимся, как к рабам, это как крепостное право, – говорит эксперт. – Если относиться к людям, как к денежному мешку, то в этой стране никто не останется. Надо это менять, и люди будут возвращаться.
По его мнению, возвращению украинцев не способствуют коррупционные скандалы и громкие преследования представителей бизнеса. Комфортный бизнес-климат – ключевой фактор возвращения людей, убежден он. И война этому не помеха.
"Израиль или Южная Корея с первого дня своего создания находятся в состоянии войны, а количество граждан каждый год растет, экономика растет", - говорит Амелин.
Они сделали ставку на технологии и инновации. Украина не провоцирует инновации. Только ты открываешь предприятие, к тебе приходят налоговики, как только ты что-то делаешь, к тебе приходят силовики”.
Стране придется бороться за возвращение своих людей, согласны все опрошенные ВВС Украина эксперты. Потому что во многих европейских государствах не заинтересованы в том, чтобы они уезжали.
И тем более, ни одна из этих стран не будет пересматривать ради Украины свои программы социальной поддержки беженцев, как призывает к этому президент Зеленский.
К каждой категории требуется свой подход, говорит Вышлинский.
Если речь идет о тех, кто во время войны потерял все, Украине придется предложить нечто большее, чем "место для сна в спортзале и мизерная соцподдержка".
Это должно быть комплексное решение. Например, создание за донорские средства кластеров в безопасных, но депрессивных до войны регионах, где одновременно строят бизнес-ячейки с рабочими местами, жилье и инфраструктуру.
"То есть люди приезжают на работу как по контракту, получают жилье, обустраиваются и сразу могут выходить на работу", - предлагает Вышлинский.
Тяжелее всего будет бороться за группу условных трудовых мигрантов, для которых война стала давно желаемым шансом уехать и быстро легализоваться в западных странах, предполагает он.
Значительно более перспективна большая группа людей, выехавших из соображений безопасности. Некоторые из них сейчас колеблются, возвращаться ли. К примеру, хочет воссоединить семью.
"Для таких людей решающей может быть совокупность маленьких факторов, это может быть наличие работы, школы или садика", - добавляет экономист.
Исследование Центра Разумкова, опубликованное 31 января, показывает, что главными факторами возвращения для украинцев из-за границы являются экономическое восстановление и оживление рынка труда, вопросы безопасности и комфорт жизни, существенные выплаты репатриантам (например, компенсации за жилье).
"При этом большинство беженцев не будут готовы участвовать в восстановлении страны и стремились бы вернуться в уже восстановленную страну", - говорится в выводах исследователей.
Элла Либанова, директор Института демографии и социальных исследований имени М.В.Птухи, подчеркивает, что даже при наиболее оптимистическом сценарии в Украину вернется не более половины выехавших.
После войны на Балканах в свои страны вернулась всего треть населения, приводит данные ученая.
«Если мы думаем, что европейские страны начнут массово вытеснять украинцев, – не начнут. Они очень заинтересованы в такой рабочей силе, – говорит эксперт. – И каждый день войны работает на то, чтобы меньше людей вернулось”.
